Мне снилась ты, а под тобой
Париж.
На простыне остатки Лувра...
Я слышал звон, то капли с крыш
Рождали утро. Сумраков культура
На стенах прошлого, а нити бытия
Словно канаты, что мастиффа держат.
Проснувшись, был обласкан я
Той, что со мною и как прежде
Готова верить и готова ждать.
Я, допивая рюмку кальвадоса,
В твоих глазах опять ищу печать
Как послевкусие того вопроса,
Что был тобою прерван без причин,
Растоптан был. Так убивают боги.
Меня спасла сошедшая с вершин
Твоя сестра медовая с дороги.
Смотрела в сердце и тоску гнала,
Гнала соблазна воронье и крыла
Всех, что сгорели от обид дотла,
Хотя лицо не отличить от рыла
По воле судеб и скрижаль пуста.
Теперь ты есть и, снова веря в чудо,
Я видел гения, что доживет до ста,
Смерть виртуальную рождая чью-то.
На Вознесение будь лучше, чем собой.
И если сад собою нежит тени,
То значит не случайно я с тобой.
Но что-то вечное предвосхитить Евгений,
Увы, не мог. Мне снилась ты в саду,
Играла кольцами, на травы их бросала.
Парижский сад по карте я найду,
Чтоб ты во сне звала гостей из зала:
«Все в сад, друзья! Смотрите, здесь вино...»
Дрожащим голосом про утро возвещая,
Там слышу звон. Там смех летит в окно,
Словно войны как соли не хватает...
Допей до дна и пьяный аромат
Наполнит комнату твоих сомнений
Моими вздохами про все под ряд.
Как будто этот день последний.
И как во сне. И где-то варьете
Хандру снесет пустого переулка.
Как хорошо, что в этой пустоте
Есть место для надежды гулкой...
